Глава 2
Острые ногти вонзались глубоко под кожу, отчего тонкие струйки крови горячим ручейком скатывались по нежнейшей белой коже и жадно впитывались бархатной накидкой Тристана. Цепкие пальцы все сильнее сдавливали его шею, полностью перекрывая доступ кислорода. Перед глазами начинали плыть черные круги, которые к краям заливались непонятными цветными точками. Легкие разрывались от желания насытиться воздухом, но это было невозможно, от этого лишь сильнее раскатывалась боль по грудной клетке, разрывая все ее содержимое на части.
Граф с невероятным усилием заставил себя поднять взгляд на того, кто так безжалостно душил его. Желтые глаза встретились с беспощадным и бесконечным взором черных глаз.
читать дальше
«Он всего лишь человек. Так же как и я, несмотря на то, что внешне чем-то отличается. Он такой же противник, которого я в силах одолеть» - с этими мыслями Тристан уверенно поднял трясущуюся руку и схватил противника мертвой хваткой за запястье, пытаясь отодвинуть чужую руку от собственного горла.
Индра от удивления изогнул левую бровь и неожиданно ослабил хватку. Воспользовавшись моментом. Тристан с силой, на которую был еще способен в полузадушенном состоянии, резко дернул пришельца за руку, тем самым, освобождая себе путь к отступлению, и сделал небольшой шаг влево, уверенно встав на изображенный им ранее магический круг. Словно по мановению неведомой силы, острые когти резко разжались и противник отдернул от него руку, будто дотронулся до раскаленного предмета.
Упав на колени, и жадно заглатывая воздух, Тристан пытался прекратить накатившийся на него кашель. Внутри все жгло, но он мог уже дышать, и ничто на свете не могло сравниться с этим прекрасным ощущением. Спустя какое-то мгновение, когда он наконец пришел в себя и медленно поднявшись на ноги он внимательно принялся изучать того, кто только что с легкостью мог отобрать его жизнь.
Перед ним стоял высокий молодой человек. На вид ему можно было дать двадцать один или же двадцать три года. Внешность его явно говорила о том, что он был с востока. Смуглая кожа, горбатый нос, сжатые в ухмылке губы и удивительное сходство с тем изображением, которое Тристан видел лишь однажды в книге, только теперь можно было рассмотреть все лицо в мельчайших подробностях.
Несмотря на всю суровость образа пришельца, в нем оставались какие-то нежные черты. С левого уголка губы красовалась маленькая родинка, которая вносила подобие женственности. Длинные брови, хвостик которых разветвлялся на две части. Фигура его была поджарой, жилистой. Из-под коротенькой жилетки выглядывали крепкие мышцы. Кисти рук обрамлял серый мех, точно такой же, как и возле щиколоток, которые переходили в волчьи лапы. Ногти на конечностях были удивительного молочно-белого цвета. Гость был еще и совершенно необычно одет. Дорогая, вышитая золотой нитью в своеобразном орнаменте ткань переливалась и играла при свете свечей всеми оттенками золотого. Гардероб состоял из двух деталей: короткой жилетки, которая никак не застегивалась на теле и длинной юбки, передняя часть которой находилась выше уровня колен и плавно увеличивалась в длине к полу сзади. Весь образ дополняли неимоверной длины густые белоснежные волосы, которые доставали, чуть ли не до самого пола.
-Ну и что ты так уставился. Ведь ты же сам знал, кого пытаешься вызвать, - раздался спокойный низкий бархатный голос Бога. – Впервые вижу такого безумца, который дважды пытается совершить один и тот же поступок. Признаюсь, я удивлен и даже слегка заинтересовал. Ты – единственный, кто призвал меня не из корыстных целей, а лишь из страха. Я чувствую, в воздухе витает запах крови, он повсюду, особенно вокруг тебя, откуда он?
-Я ухожу на войну, через два дня, быть может, поэтому.
-Откуда у тебя этот порошок? Ты хоть знаешь что это такое?
-В тот день, когда я впервые призвал тебя, но списал это на кошмарный сон, неизвестная девушка сунула мне этот кисет. Я так и не смог ее разглядеть, да и вообще, все, что происходило тогда и сейчас кажется мне чем-то нереальным и неправдивым.
-Всю нашу жизнь мы видим то, что можем и то, что хотим. Если ты можешь узреть что-то, чего не могу все остальные, это еще не значит, что все это вымысел. Невозможно узнать правды, потому что она у каждого своя. А я же стою здесь самый настоящий. Выйди из своего круга и в очередной раз я заставлю поверить тебя в правдивость всего, что здесь было. Ну или просто можешь вспомнить как задыхался пять минут назад.
-Нет, пожалуй, я останусь в этом круге, моя жизнь еще представляет для меня большой интерес, - более уверенным тоном продолжал беседу Тристан. – Так что это за порошок и кто была та девушка с глазами цвета зеленого яблока?
- Хахаха, девушка? Ну хорошо, допустим так. Это один из представителей первого класса Богов моего народа. Всемогущественного класса, но несколько более слабого, чем я. Наверняка ты прочел все это в той книге, - Бог указал своим когтистым пальцем на валяющуюся и разорванную на части книгу. – Порошок, что ты держишь в руках это специальная смесь, которая позволяет призвать меня в этом обличии, не просто дух, а тело. Им обычно пользуются воеводы моего народа на сражениях, когда не могут одержать победы в битве.
-Но зачем же она мне его дала? Ты же защищаешь только своих подданных и никак не относишься к моей вере. К чему мне призывать тебя, если я могу попросить помощи сражении у собственного Бога?
-Ее намерений я не могу знать. Ну, так что же мы теперь будем делать? Я страсть как хочу наказать тебя за то, что ты побеспокоил меня, но пока ты не выйдешь из защитного круга я не смогу причинить тебе никакого вреда. А ждать, как кот своей добычи, я тебя не намерен. А ты… будешь стоять под защитой до последнего?
-Я совершенно тебя не боюсь, даже не пытайся запугать меня. Но, может, мы сможем придти к какому-то соглашению?
******
Так начались самые невероятные и насыщенные дни в жизни обоих мужчин. Спустя пару дней Тристан добрался назад до военного лагеря, откуда все направились прямиком в эпицентр боевых действий. Все это время он не видел своего нового спутника, но отчетливо ощущал его присутствие и внимательно следящие черные, как смоль, глаза. Когда был разбит новый лагерь на границе с враждебными войсками, Тристан поспешил уединиться в своей палатке. Внутри его уже ожидал его новый спутник. Он лениво расположился на полу, устроив своеобразный диван из небольшого количества имевшихся в наличии подушек. Гость внимательно рассматривал пламя свечи. Его волчьи уши слегка подергивались в ответ на малейший небольшой шорох или новый звук, хотя тело было расслаблено и, казалось, ничто его не заботило. Тристан тихо зашел в палатку, прикрывая за собой вход, и стал снимать с себя одежду, готовясь ко сну.
-Ты уверен, что война это для тебя? Ты вообще когда-нибудь убивал?
-Не все вопросы решаются только насилием. – попытался перевести в другое русло начинающийся неприятный для него разговор Тристан.
-Ты когда-нибудь убивал? – не отступал от своего Индра.
-Однажды я подстрелил на охоте оленя… с тех пор я не ем этого мяса. На охоте всегда делаю вид, что промазываю мимо цели, хотя и считаюсь очень метким стрелком.
-Тогда зачем ты идешь воевать? Ради чего?
-Это мой долг перед моей страной.
-Это не повод. Страна – кусок земли с определенным именем, за это нет никакого смысла держаться, если ты не имеешь чего-то важного и выгодного для себя. Так почему же ты идешь рисковать собственной жизнью? Какова причина?
-Возможно, потому что я так воспитан, я имею ряд обязательств, честь, чувство долга. Мой отец погиб в этой войне, он всегда мечтал, что я, как сын, продолжу все его начинания.
-Есть вещи, для которых люди не созданы. Некоторые женщины не созданы для того, чтобы заводить семью, хотя это должно быть у них в крови, по идее, а ты не создан для войн, хоть ты и мужчина. Твое предназначение заключается в совершенно другом, ты даже наделен иными способностями, чем все.
-Почему вы все утверждаете, что я не могу воевать? Я такой же как и все, я смогу многое и даже переступить через какие-то свои нежелания или принципы. Но ведь это ты являешься богом войны, так расскажи мне лучше, зачем же тогда позволяешь начинаться войнам? Из собственной любви крови, жестокости или просто чтобы потешить собственное самолюбие?
-У тебя совершенно иные представления о жизни и взаимоотношении людей и богов. Ты никогда не задумывался, что мир устроен несколько иначе, чем ты привык думать. Никогда не размышлял о том, что все ваше мировоззрение это выдуманная интерпретация действительности, удобная кому-то одному, священнику или кто там у вас? Ложись, я попробую объяснить тебе, как все устроено в нашем мире.
Тристан аккуратно сложил рубашку на спинку кровати и лег под одеяло, готовясь к длинному и интересному рассказу.
-На самом деле не Бог создал человека, как бы это дико не звучало, но именно люди создали Богов. Жизнь зародилась, как, откуда и каким образом это неизвестно даже мне. Сила мысли человека просто безгранична. Люди сами не знают насколько это сильное оружие. Любое желание, которое желанно искренне и без толики сомнения рано или поздно обретает совершенно отчетливые границы и становится осязаемым.
-То есть мысли материальны?
-Именно. Сама идея это зачаток сгустка энергии, который начинает расти и развиваться как плод. Чем сильнее желание, тем большим количеством энергии начинает обрастать этот зачаток, а со временем и определенным размером этот сгусток чистой энергии больше не может находиться в этой форме и взрывается, выплескиваясь в виде исполнения этого желания. Обычно это какие-то материальные субстанции, но иногда это превращается в удобный случай или происшествие, которые начинают подталкивать ход событий к желанному руслу и исходу событий. Так же происходит и с богами. Человек, стремящийся к полноценной жизни, всегда будет искать нечто, на что он может сбросить ряд своих обязательств, страхов, трудов, смотря, что тяготит его. Но есть большое количество ощущений, которые совпадают зачастую у тысячи людей. Какие это могут быть чувства? Да хоть самые банальные: страх, боль. Осознав свое несовершенство и беззащитность перед бесконечным миром, человек хочет найти силы, которые будут охранять его и защищать от всего на свете. И этого захочет еще пару сотен тысяч людей. Все эти люди, возжелав однажды, сформируют свои сгустки энергии, а так как они по своей сущности будут совершенно идентичны, то они будто слипаются между собой, тем самым увеличиваясь в размерах в сто крат. И это будет той силой и энергией, которой вскоре будет наделен новый Бог. Но сила этой энергии ничтожна перед природой и создать какое-то новое существо только за счет энергии невозможно. Поэтому, чтобы появился на свет Бог необходимо два компонента. Сосуд и то, чем можно его заполнить. В качестве второго выступает этот необъятных величин кокон с энергией, а в качестве первого…
-Человек?
-Именно. Когда-то я был самым настоящим человеком и жил ничем не отличающейся жизнью от других. Не знаю, как происходит отбор и как вообще происходит этот процесс, но этот сгусток энергии начинает заполнять тело человека, наделяя его сверхспособностями и всеми остальными атрибутами, характерными Богам.
-Но ведь ты не совсем выглядишь как человек. Да и наш Бог по преданиям выглядит совершенно иначе, да и история создания другая. Значит можно создавать огромное количество божеств?
-Отчасти да. Отчасти нет. Заметь сам. Большинство известных религий, которые известны тебе существуют не одну тысячу лет. А все потому, что чтобы создать божество недостаточно лишь энергии желаний пары тысяч людей. Еще и вероятность совпадения этих желаний, представлений и воображений. Пройдет очень огромное количество времени, прежде чем соберется достаточное количество энергии, если и вовсе наберется… Есть так же и искусственно созданные Боги, которых просто выдумывают, для удобства.
-Но как же тогда твоя семья, кем ты был, когда родился? Ты…
-Нет, я ничего не помню. Я знаю лишь частично. Все мы, Боги, помним примерную дату своего настоящего рождения и свое человеческое имя, которое не могут знать смертные. Люди сами не понимают, насколько они могущественны и что все те невероятные силы, которыми мы обладаем – результат их огромного желания. Человек создал меня из чувства страха. Он хотел, чтобы у него был защитник, который в любой момент сможет помочь. Так уж получилось, что разные люди желают разного. Кто-то видит своего Бога добрым и справедливым, другие же люди – сильным и хладнокровным убийцей. В этом мире все настолько относительно, что кажется докопаться до истины просто невозможно. Ваши люди, христиане, более цивилизованны, уклад вашей жизни сформировал ваши мировоззрения и мечты. Мой же народ жил так, что самое главное действие в их жизни всегда были кровопролитные войны. Множество племен веками боролись за свое место под солнцем, поэтому первостепенным желанием был Я. Внешность же моя, так же изменилась со временем, только лишь благодаря представлениям моего народа. Они видели силу животных и ассоциировали их с людьми. Поэтому я получеловек – полуволк. Я никак не могу влиять на ход войны, это самое большое заблуждение. Моя первостепенная задача защищать свой народ в случаях крайней необходимости. Точнее, этот случай опять же определяет сам человек. Подсознательно, в самые тяжелые моменты, когда он понимает, что своими собственными силами не сможет справиться – призывает меня на помощь, меня – мощнейший источник энергии. И в этот момент я могу лишь совершать те действия, которыми наделен, так же как и человек, может лишь ходить и никогда не взлетит, потому что не имеет крыльев. Я – раб человеческой фантазии.
-А другие Боги, как вы отличаетесь по силе?
- Все просто. Количество желаний и людей пропорционально силе и возможностям Богов.
-Получается, что все те, кто пытался тебя призвать раньше, чтобы ты помог одержать победу в войне были полнейшими глупцами.
-Именно. Изначально их желания не совпадали с реальными возможностями, поэтому из нашего тотема не могло ничего получиться. Но ты другой. Ты сам еще не можешь понять до конца, почему призвал меня. А может, это все тоже только удобный случай…
-Или чье-то невероятное желание.
-Точно.
-После твоего рассказа мир стал еще более невероятным и запутанным.
-Спи, ты же не на отдыхе, завтра вы направляетесь в поход, тебе еще понадобятся силы.
Индра самодовольно фыркнул и щелкнул пальцами, отчего пламя свечи стало медленно потухать само по себе. В остатках света он видел, как горят, подобно яркому огоньку желтоватые глаза Тристана. Огромный интерес в них смешивался с мечтами и стремлениями, отчего взгляд казался еще более живым и завораживающим.
Новое представление мира яркими красками отпечаталось в воображении Тристана. Сон стал свинцом наливать непослушные веки, все больше погружаясь в дрему, перед глазами всплывали все более яркие и невероятные картинки. Постепенно сознание все глубже проваливалось в блаженное царство морфея и причудливые образы стали пропадать, пока полностью не перекрылись темной плотной завесой глубокого сна.
Тристан вздрогнул и нервно выпрямился на своей ужасно неудобной деревянной кровати. Какой-то громкий крик и гул заставили его вырваться из этих сладких оков долгожданного сна. Что-то пошло не так. С другой стороны палатки доносились ужасающие крики и были видны тени людей, бегущих в беспорядочном вальсе в разные стороны. Вокруг все полыхало огнем. Тристан схватил свой меч и выбежал наружу.
Повсюду все было объято рыжими языками пламени и происходило сражение. Противник застал войско врасплох - прям посреди ночи. Не наученные длительными сражениями новые войска были так невнимательны или же излишни самоуверенными, что не поставили на вахту пару караульных только лишь из мысли, что никто не рискнет нападать на них недалеко от границы их собственного государства. Вокруг уже лежало много трупов, кровоточащих густой темно-бордовой жидкостью из свежих смертельных ран. Увиденное настолько поразило Тристана, что внезапная тошнота стремительно направилась откуда-то изнутри к самому горлу, вызываю спазмы в области диафрагмы. Но краем глаза он успел заметить, что несколько людей вытащили из палатки его графа, связали и потащили в сторону леса. Потерять предводителя, обладателя знамени под которым он сражался, означало верную гибель, даже в случае, если он и выживет. Возвращаться с поля боя без своего командира считалось постыдным и худшим деянием, чем героическая и бесполезная смерть.
Тристан подхватил рядом стоящую лошадь и на ходу вскочил на нее, пускаясь в стремительный галоп, пытаясь догнать захватчиков. Подобравшись ближе к лесу и увидев его непроходимые заросли ему пришлось спрыгнуть с лошади и пробираться самостоятельно сквозь сухие, жесткие, перекрученные между собой ветви, столетних деревьев. Постепенно пламя полыхавшего лагеря стало скрываться в тени леса. Тристан держал наготове свой меч, чтобы успеть вовремя отразить атаку. Где-то слева послышался хруст веток, враг был слишком неосторожен и явно предвкушал свою победу.
На небольшую свободную местность тут же вышел молодой парень, лет шестнадцати, слишком довольный пойманной жертвой. Вслед за ним вышло еще десять человек, но это уже были мужчины постарше и выглядели они как видавшие и не такие жестокости битвы. В свете луны можно было разглядеть их глаза, залитые жаждой крови и безграничной ненавистью. Они отнюдь не были людьми высоких чинов и благородных кровей. Было ясно, как день и ночь, что это наемные бандиты или же заключенные, приговоренные к смертной казни за тяжкие грехи, но помилованные и отпущенные на поле битвы, ведь их государству было от этого куда больше пользы, чем забрать их ничего не стоящие головы на виселице.
Все разом кинулись на Тристана. Тот пытался отбиться, но не мог быстро реагировать на группу людей, работавших не сообща. Их действия и движения были настолько сумбурны, что они порой даже задевали своими короткими кинжалами друг друга, еще больше начиная раздражаться. Тристан, искусно владеющий клинком, отбивался от каждого, до тех пор, пока двое из них не схватили его руки за спиной. Нападающие резко остановились и стали медленно приближаться к нему. Еще один ловко связал его ноги толстой, раздирающей нежную кожу, грубой веревкой. Самый старший в этой группировке медленно направился в сторону жертвы, вытаскивая из-за ремня брюк маленький складной ножик.
-Кто тут у нас, – заскрипел противный низкий голос. – Нежненький мальчишка, из благородных будешь? А вот мы тебя разукрасим сейчас, чтобы знал, какого оно быть, красавцем.
Он стал нагло гладить живот Тристана, поднимая рубашку все выше. В этот момент луна вышла из своего убежища и осветила стоящих. Угрожающий мужчина был полностью изуродован. Вместо глаза красовалась зияющая рана, на все лицо шел огромный зарубцевавшийся шрам, а губы были искривлены в отвратительной гримасе, правый уголок их видимо был когда-то ошпарен кипятком, отчего до сих пор сохранились обваренные участки кожи и отвратительные вздутые пузыри.
Вдруг лицо рядом стоящего молодого мальчишки искривилось в животном испуге. И без того белое лицо в свете ночи стало еще белее, с оттенками синего и пепельного. Он пытался что-то сказать, но ужас настолько парализовал его, что он лишь мог выдавить из себя какие-то бессвязные звуки. Не совладав со своим языком, он стал трясти за рукав главаря.
-Да что тебе, сопляк, что ты там мямлишь себе под нос!?
-Ммм..уууу..- только и выдавил из себя паренек, показывая пальцем куда-то за спину Тристана.
-Матерь Божья Дева Мария! – только и слетело шепотом с губ бандита. Его глаза расширились от ужаса до невероятных размеров, а все тело начало трясти так сильно, будто его всего охватила судорога. Нож выпал из его рук и он, что было сил дал деру прочь, вместе с мальчишкой и остальными свидетелями, которые стояли лицом к Тристану. Те же, что держали его под руки стали медленно разворачиваться, чтобы увидеть, что же могло так сильно напугать их сообщников. Тристан видел, как из леса выходил невероятно высокий человек, хорошо сложенный. Рельеф его тела отчетливо просматривался в темноте за счет того, что надето из одежды было слишком мало. Обратив внимание на тяжелую поступь, он спустил взгляд ниже и наткнулся на огромные, ранее встречавшиеся волчьи лапы, красиво обрамленные пепельно-серым мехом.
Индра неспеша выходил на крошечную поляну. На лице его не было никаких эмоций, отчего выражение казалось еще более устрашающим. Уголки губ опущены слишком низко, что придавало лицу еще большую суровость. Он подошел как можно ближе к Тристану и сдерживающим его людям.
-Ззззабббеери его! – кричали захватчики, выставляя пленника вперед, готовя к нападению свои маленькие кинжалы.
Бог не обращая на них внимания стал приближаться еще ближе, тогда молодые люди накинулись с дикими криками на него, пытаясь задеть, казавшееся рядом с ним игрушечным оружием, гладкую кожу. Индра не прикладывая особых усилий протянул две свои когтистые лапы и схватил обидчиков за шеи.
Острые, как лезвие, когти так сильно впились в их шеи, что вниз стала потекла тонкая багряно-красная горячая струйка свежей крови. Они пытались вырваться из крепкой хватки, но ничего не могли поделать. От этого Индра лишь еще сильнее сжал руки и в тот же момент послышался беспощадный хруст костей. Спустя секунду два тела, словно тряпичные куклы, с грохотом повалились на землю. Третий человек, державший все это время веревку, обвязанную вокруг ног Тристана, стал медленно пятиться назад. Он с ужасом наблюдал за происходящим и не мог поверить своим глазам.
-Иди, беги и скажи им всем о том, кто пришел! – взревел Бог. – Я пощажу тебя ровно на секунду, только ради того, чтобы ты посеял ужас, панику и хаос в своем лагере.
Парень развернулся и умчался сквозь заросли с максимальной скоростью с какой только мог в состоянии оцепенения.
Тристан не удержал равновесия и упал на землю, пытаясь освободить связанные ноги. Он нащупал на земле свой меч и одним движением перерезал мешающие ему веревки.
-Зачем? Зачем ты мне помогаешь?
-Мы с тобой договорились. А еще в благодарность сейчас поможешь мне ты. Эти люди недавно вторгались на мои земли и без разбора вырезали одно кочующее племя, которое не захотело им подчиниться и отвечать гостеприимством на их вандализм. Пришло время им отплатить за причиненное горе моему народу. И ты мне в этом поможешь.
Черные, как смоль глаза смотрели в горящие ужасом желтоватые очи.
-Хорошо. Я с тобой,- обреченно выдохнул Тристан и они оба направились к выходу из чащи.
Далеко впереди бежал ранее нападающий и орал во всю глотку что-то неразборчивое. От страха он размахивал руками в разные стороны, вероятно пытаясь изобразить только что увиденное чудовище. Все остальные стали быстро сбегаться на его крик.
В этот самый момент, на фоне далеко горящего лагеря, в котором состоял Тристан, из чащи вышли двое: рослый крепкий мужчина и еще более статный зверь. Их силуэты на фоне пепла, разрухи выглядели еще более угрожающими. Несколько отважных молодых людей бросились им на встречу. Индра, без разбора, ловко перехватив их запястья, запустил свои когти глубоко в грудную клетку и рывком вырвал еще горячее и бьющееся сердце юноши. Тристан, увидев это, на секунду лишился дара речи, как вдруг почувствовал, что сквозь правое его плечо быстро пронзается холодный металл, уверенно несущий за собой разжигающую внутренности боль.
-Чего ты ждешь?! Либо убьют тебя, либо убьешь ты! – взревел Бог. И ловко отшвырнул в сторону обидчика.
Оба они неспешно шли вперед, отражаю все атаки. Двое, совершенно разных и невероятно прекрасных мужчин. Те, чьи судьбу все тесней с каждой минутой, с каждым часом, проведенным вместе, переплетались меж собой. Они, еще совершенно не знавшие друг друга, уже не могли существовать по одиночке. Встреча, которая была предначертана им самой судьбой многие столетия назад.
Тристан направился к палатке в которой, судя по опознавательным знаменам мог находиться его граф. Решительно шагнув внутрь, он остановился на секунду, чтобы привыкнуть к темноте. В углу на земле лежал связанный и избитый его старый товарищ, согнувшись в позу эмбриона и постанывая от боли нанесенных увечий. В этот момент на Тристана со спины набросился крепкий мужчина, пытаясь, повалить на пол. Между ними завязалась борьба. Нападавший вытащил из-за пояса нож и стал размахивать им перед лицом Тристана, пытаясь, задеть его. В ответ он наносил ему тяжелые размашистые удары в солнечное сплетение. Слишком много событий для одного вечера. Парень уже не осознавал свои действия и просто бил наугад, не чувствуя даже собственной боли в измученной руке. Костяшки пальцев содрались в кровь, но борьба не останавливалась и оба продолжали кататься по полу. В очередной раз перед лицом сверкнуло в темноте лезвие ножа и воткнулось в плечо к Тристану. Взвыв от разжигающей боли, которая начинала пробираться постепенно от самого верхнего слоя кожи, следуя за острием в самую глубь его тела, не думая ни о чем, кроме того, чтобы спасти свою собственную жизнь, Тристан в очередной раз нанес противнику сильнейший удар под дых, вытащил нож из собственного плеча и с размаха вонзил его прямо в сердце нападавшему.
Время словно остановилось и Тристан смог прочувствовать одно лишь мгновение, которое казалось длилось вечность. Вот за шатром только что пролетела сова, говорят, что это предвестник смерти. Битва там, снаружи, давно прекратилась, кто победил – неизвестно, но еще горячие от свежей крови клинки уже спокойно лежали на земле, ожидая своей дальнейшей судьбы. А в его руке нож, острое лезвие которого так мягко и одновременно неохотно вонзается в чью-то плоть. Кто он? Лейтенантские погоны. У него ведь когда-то было имя, да что там, оно и сейчас есть. А нож тем временем продолжает входить все глубже, ломая на своем пути с глухим хрустом ребра. По рукам начинает сочиться горячая, багряная и вязкая жижа. Кажется, что еще миллиметр и кончик лезвия достанет до этого большого и равномерно бьющегося сердца. Как просто отнять жизнь. И как трудно потом с этим смириться. Удар, еще одни, следующий… Пульсация на мгновенье ускоряется, бешено отдаваясь гулкими ударами, и так же внезапно начинает замирать. Еще более сильный напор на нож и лезвие гладко входит это разгорячено сердце, отчего оно начинает биться все медленней и медленней, пока совсем на затухает в тишине ночи.
Тристан, будто опомнившись от внезапно настигшей дремы, пришел в себя и попытался подняться под грузом навалившегося на него тела. Человек, который еще пару минут назад дышал, боролся за какие-то свои, никому неизвестные, идеи и принципы лежал сейчас мертвый и истекающий кровью, которая не так давно стремилась по бесконечным лабиринтам его вен. Теперь это был труп.
Все в голове разом перемешалось. Все эти события теперь не имели никакой закономерности для него. Кто был этот лежащий в углу человек? Кажется, еще недавно именно ради него Тристан проделал весь этот долгий путь. Поэтому, схватив валяющийся на земле меч, он разрубил веревки в считанные секунды. Человек благодарит его и ободряюще что-то говорит. Как жаль, что гул в ушах не позволяет услышать его речь, наверняка это добрые слова, ведь на лице его улыбка, а из глаз рвется поток кристальных слез. Не обращая внимания ни на что, Тристан медленно вышел из палатки. На улице уже наступило раннее утро. Солнце начинало подниматься высоко в небе, а птицы, наверняка, заливали своей трелью все пространство. Вокруг – выжженная трава, хаотично разбросанные окровавленные тела. Гул в ушах стоит невыносимый, такой, что кажется барабанные перепонки не выдержат и уже через секунду просто лопнут. В руке, в которой когда-то был нож, горит именно та часть ладони, которая соприкасалась с древком. Пронизанные почти насквозь плечи покорно молчат, не напоминая о такой крошечной, по сравнению со всем произошедшим, болью.
Не так далеко стоит тот человек, которому почему-то можно доверять. Да и человек ли он? У него у самого все руки по локоть испачканы в крови. Но тянет к нему, да и ноги уже начинают подкашиваться.
Тристан медленно подошел к Индре и хриплым, сбивающимся на фальцет шепотом пролепетал:
-Я убил…его. Я УБИЙЦА! – и он повалился прямо в руки к Богу, чье лицо пронзила самодовольная улыбка, а черные осколки глаз заискрились от услышанного. Индра шире распахнул свои объятия и, подхватив его на руки, понес в сторону лагеря.